Бог посылает пророков, чтобы исцелить непокорный народ. Народ бунтует против Своего доброго Бога, убивает пророков, и так происходит из года в год, из столетия в столетие, из тысячелетия в тысячелетие. Весь этот странный путь для одной цели: чтобы все миры, и человеческие, и ангельские, услышали несколько слов из уст четырнадцатилетней отроковицы: «Се раба...»
Чтобы исцелить человека от смерти — нужно, чтобы Господь взломал смерть.
Что есть смерть? Пустота, ничто. Можешь ли ты схватить "ничто"? Поэтому Бог не мог умереть, а человек может. Поэтому Богу нужно стать человеком. Но чтобы это произошло, человек должен открыться навстречу Богу.
Математически космос превосходит человека, но именно человеком он дышит. Спросите: «Где бьется сердце всех галактик?» И вам ответят: «В груди человека». Спросите: «Где проходит центральный нерв всех миров?» И вам ответят: «В человеческой воле». Спросите: «О чем мечтают звезды?» И вам скажут: «Чтобы человек дышал Богом и чтобы этим светом сиянием осчастливил все миры».
И вот наконец родилась Та, Которая сможет глубиной своего смирения войти в такое душевное телесное состояние, когда для человека только одна ценность — Бог. Любая мысль, желание, даже походка — всё во имя Бога.
Тысячелетняя педагогика Божественного наконец-то увенчивается успехом, но все грозит сорваться и окончательно рухнуть в ад. Ангел является Деве, девчоночке четырнадцатилетней, и приветствует: «Радуйся, Благодатная!» И Она смущается не потому, что явился Ангел, но сами слова её смущают. Никогда и никто не обращался так к человеку. Кто благодатен кроме Бога? И Ангел успокаивает: «Не бойся».
Своим смиренным рассуждением Она окончательно открыла человеческую волю, человеческую природу для того, чтобы Надвечная молния сошла на Землю и не опалила её.
Всё держалось на ниточке ее решения. Если бы Она сказала: «Нет», — мы бы здесь не стояли. Её всечеловечное «Да будет мне по глаголу Твоему» открыло невообразимые перспективы. Дева восприняла во чреве Слово, и Слово стало плотью. Для того, чтобы я как священник произнёс слова: «Причастники, молимся перед Чашей Бессмертия».