Царь Давид начинает свою песнь с благословения и похвалы. Псалмопевец настраивает свою душу так, чтобы каждое мгновение жизни было наполнено благословением Бога. Каждое событие, радостное или скорбное, открывает Божественный промысел, бесконечно благую заботу Небесного Отца о своих чадах.
Душа псалмопевца хвалится Богом, потому что понимает, что больше ей хвалиться нечем. Самолюбие заставляет человека полагаться на ум, силу, деньги, знания и все прочее, что составляет основу его безопасности. Только когда эта опора вылетает из-под ног, человек начинает понимать ее настоящую цену. И если в эти моменты он добровольно упадет в руки Бога, то получит опытное знание настоящей несокрушимой основы всей своей жизни. Душа начинает хвалиться Господом и призывает в свидетели своей радости тех, кто способен его понять.
Давид приглашает кротких возвеличить Господа, хотя величание от людей Богу не нужно. Оно – долг творения своему Творцу, и этот долг радостно отдавать. Величание рождается из созерцания Божественного величия, доступного тем, кто стремится к этому созерцанию. Очистивший сердце от мусора мятущихся в нем помыслов, оказывается к нему способен.
Пророк взыскал Господа – с глубоким внутренним воплем стремился к Нему, не мог без Него жить. И Бог услышал Давида и ответил ему – там же, в сердце. Избавление от скорби не означает простого прекращения страданий. Господь дает силы для перенесения скорбей, позволяет приобрести бесценный духовный опыт Своего прикосновения – и скорби становятся легкими, служат к возрастанию в искусстве духовной жизни, к шествию по пути к Царству Небесному, где никаких скорбей уже не будет.
Господь готов просветить Святым Духом каждого, обращающего к Нему свой взор, но поднять глаза к Богу можно только в покаянном усилии. Приближаясь к Свету Истины, человек видит собственную неправду, осознает свою греховную немощь. Если ему хватает мужества признать себя недостойным, он обращает к Творцу покаянный взор и просвещается. Стыд отступает, приходит утешение как залог Вечной Жизни, начинающейся уже сейчас.
Затем пророк приглашает пойти дальше – вкусить Божественную благодать. Он зовет к теснейшему соединению с Богом, к опыту веры, которую апостол Павел назовет «осуществлением ожидаемого и уверенностью в невидимом» (Евр. 11:1). К вере, которая по отношению к духовным вещам становится тем же, что чувственный опыт по отношению к вещам материальным. Неслучайно этот стих поется перед вкушением Тела и Крови Спасителя. Духовное соединение со Христом неотделимо от телесного соединения с Ним. Человек, вкусивший Божественной благодати и возложивший на Бога все свое упование, получает блаженство не внешнее, но внутреннее, дающее мир душе и несокрушимую силу, позволяющую устоять при любых внешних лишениях.
Человек самонадеянный думает, что богат, а на самом деле – нищ и голоден в духовном смысле. Его богатство иллюзорно, оно создает видимость силы и свободы, но таит в себе слабость и порабощение. Он служит богатству, а не оно ему. Напротив, человек, уповающий на Бога, приобретает внутренний стержень, который поддерживает его в любых обстоятельствах.
Тот, кто уповает на Господа, должен воспитывать в себе страх Божий – не суеверный страх перед Судьей, готовым наказать за всякий проступок, но опытное понимание величия Бога, его беспредельных совершенств и безграничной любви. Это – почитание любящего Отца любящим сыном, который не допустит в присутствии Родителя недостойного поведения. Страх Божий – страж добродетели.
Человек, проводящий жизнь в страхе Божьем, ограждается ангелом от внешних бед. Ангел-хранитель неотступно пребывает рядом, если только человек сам не отгонит его своим безразличием к Божественной правде. Ангел защищает и тело человека, но основная его задача – защита бессмертной души, удерживание от греха, ограждение от бесовских сил.
Далее пророк предлагает учение о Божьем страхе. Чувство страха знакомо всем, оно подавляет, вгоняет в уныние, парализует волю. Страх Божий совсем другой – это духовное состояние, а не эмоции. Он вырастает из благоговения перед Богом, из любви и доверия Ему. Он дает силы на борьбу с грехом, позволяет вглядываться в себя внутренним взором, лишенным самооправдания, и менять жизнь в соответствии с Божественными заповедями.
Первым свидетельством присутствия в душе страха Божьего псалмопевец называет удерживание языка. Злословие, сплетни, ложь, лесть – грехи, понятные каждому. Сами по себе они уже способны отравить жизнь окружающих людей, но вред, получаемый самим человеком, значительно глубже. Апостол Иаков неслучайно сравнит язык с рулем корабля, который направляет все его движение. (Иак.3:5) Тот, кто позволяет злу и лжи овладеть своим языком, поселил их в своем сердце. Тот, кто научится контролировать свой язык, сможет уже легче контролировать свой внутренний мир.
«Уклонись от зла» – говорит пророк. Не только от злых дел, но вообще от зла. Весь окружающий мир наполнен поводами для того, чтобы гнездящиеся в душе страсти подняли головы и вовлекли человека в осуждение, в зависть, в раздражение или похоть. Невидимое окружающим, это зло разъедает человека изнутри. От любых поводов, за которые могут зацепиться страсти, необходимо уклоняться – и только тогда можно будет делать добро, не отравленное поиском выгоды и самолюбием.
«Сотвори добро» – говорит псалмопевец. Любой повод для доброго дела – это прямое указание от Бога на то, что человек должен сделать. Не упускать таких поводов, искать их – вот, к чему призывает царь Давид.
Последнее указание пророка – «взыщи мира и устремись к нему». Есть мир внешний – с людьми. Есть внутренний – с Богом и с самим собой. Здесь идет речь о том и о другом, как о вещах взаимосвязанных. Человек призван не просто хранить мир с людьми – но искать мира и гнаться за ним, делать все, что возможно. Однако, мир с ближними будет лишь временным перемирием, если его нет в сердце. Мир – одно из проявлений любви. Если она есть и возрастает в человеке, сердце его успокоится от бури страстей, и внутренний мир будет изливаться вовне, преображая окружающих.
Описав действия страха Божьего, царь Давид описывает его плоды. Жизнь, проводимая таким образом, приводит человека к Богу, источнику всякого блага. Господь внимает своему чаду подобно любящей матери, не сводя с человека нежного взора, чутко прислушиваясь к его нуждам. Напротив, противящийся Творцу становится на путь саморазрушения, вплоть до истребления самой памяти о нем.
Первый плод жизни с Богом – освобождение праведников от внутренних скорбей, порождаемых страстями. Они мучают человека гораздо сильнее внешних невзгод, а при расставании с телом никуда не денутся, напротив, тысячекратно возрастут. Господь исцеляет душу от этой болезни, а житейские скорби могут послужить для того необходимым лекарством.
Второй плод – близость Господа к тем, чье сердце сокрушено осознанием своей греховной немощи. Человек, уверенный в собственной праведности, сам делает Господа далеким от себя, он уверен, что помощь ему не нужна. Сокрушенное и смиренное сердце – великая драгоценность, стяжать которую призван каждый. Только оно позволяет увидеть истинное состояние души и почувствовать нужду в Спасителе.
Говоря о том, что ни одна кость праведника не сокрушится, царь Давид указывает на восстановление всего телесного состава человека в грядущем воскресении мертвых, однако не только об этом. Кости – это внутренняя твердость, мужество, которым отличаются те, кто всецело вверил свою жизнь Богу и подчинил ему свою совесть. Этот внутренний стержень позволит перенести любые лишения и страдания, вплоть до мученической кончины, позволит всегда сохранить верность Господу.
Затем псалмопевец указывает на судьбы грешников. Говоря о лютой смерти и прегрешении их, пророк имеет ввиду то потрясение от осознания своей ошибки, которое испытают они в момент перехода в вечность. Вместо ожидаемого избавления от страданий, вместо других каких-то представлений и чаяний, связываемых со смертью, им откроется вся глубина их падения. Они словно бы шагнут в открывшуюся дверь, ожидая увидеть там что угодно, кроме пропасти, которая за ней скрывается. Кристально ясным станет осознание невозможности что-либо поменять. Только недавно была какая-то надежда, но теперь – поздно. И именно сам грешник, а не кто-то еще, отверг, упустил этот шанс.
Напротив, уповающие на Господа не прегрешат, то есть, не ошибутся в своих ожиданиях. Привыкшие возлагать надежду на Бога, они наконец получат то, чего желали на протяжении жизни. Еще на земле они вкусили Божественной жизни, и все их грехи, осознанные и оплаканные, останутся в прошлом и забудутся, как сон. Господь верен в каждом своем обетовании и, переступая порог смерти, праведник убедится в том, в чем он уже не раз убеждался ранее.